Название: Будет тепло.
Автор: Juiko Liash
Фандом: South Park
Пейринг: Крейг/Твик
Рейтинг: G
Размер: драббл
Предупреждения: AU, OOC, отчасти сюр
От автора: в подарок для Koito. Тот самый сюрприз.
Дисклаймер: все принадлежит Мэтту и Трэю. Также им принадлежат мои искренние извинения.
читать?
Очень душно. Так душно, что нечем дышать. Нечем дышать, потому что вокруг перья. Черные, черные вороньи перья. И сами вороны – они тут же. Летают под потолком и смотрят, смотрят, смотрят на Твика своими блестящими черными глазками.
В каждом зрачке ворона – мир. По миру на зрачок. Они пугают, в них можно заблудиться.
Твик прикрывает голову руками, он плачет. Ему страшно.
Так страшно.
Крейг сморит на часы. Смотрит на Твика. Смотрит на часы. На Твика.
Час назад неизвестные террористы захватили школу Южного Парка. Требований они не выдвигали.
Крейг смотрит на Твика.
И солнце не светит. Зачем ему светить нам? Зачем? Их крылья застилают небеса. Их крылья достают до горизонта. От горизонта и до горизонта. Не жди снисхождения от них. Его нет. Его не было.
Оно будет. Но не к тебе.
Твик дрожит. Твика трясет. Ах, как он испуган. Я не устаю любоваться на это, а Вы? Вам нравится? Хотите посмотреть еще? А впрочем, пожалуй, хватит. Не то еще захочется потрогать, а с этим бороться гораздо, гораздо сложнее. Спросите у Крейга, он знает. Он очень хорошо - слишком хорошо - знает, каково это, бороться с искушением прикоснуться к Твику. Но мы сейчас не об этом.
Мы о том, что какие-то террористы захватили школу Южного Парка. И до сих пор не выдвинули никаких требований. Мы о том, что, скорее всего, они всех убьют. Просто и ненавязчиво. Совсем без затей. Убьют.
Почему бы и нет? Ведь это же террористы. И это же Южный Парк.
Какие тут, к черту, затеи? Какая тут, к дьяволу, логика? Рациональность - о чем Вы? Ах, не смешите же меня. Прекратите, прекратите немедленно. Вы же не могли забыть, где Вы находитесь. Добро пожаловать. Вам тут совсем не рады. Но как уж есть.
А Твик всхлипывает все громче, он привлекает внимание. Как неудачно.
И Крейг... он решается его утешить. Потрепать по голове. Погладить его волосы. Если понадобится - заткнуть ему рот. Дать пощечину, ах, если бы только это помогало.
Впрочем, есть способ.
Пояс - одна штука. Вытаскиваете его из брюк. Руки Твика - две штуки. Приводите руки и пояс во взаимодействие. Ну, знаете, так, чтобы ограничить их подвижность. Связываете, связываете - что непонятного?
Потом берете носовой платок - одна штука. Рот Твика - одна штука. Получается очень хреновый кляп. Не берите носовой платок, не стоит. Тем более, Твик обычно дышит через рот и обожает задыхаться в подходящие и неподходящие моменты. Просто, понимаете, у него насморк. Или еще какая-нибудь хрень, как будто бы Крейг должен знать подобные вещи. А может быть и должен. А может быть и знает.
- Перья! Слишком много! - взвизгивает Твик, и спустя секунду уже мычит Крейгу в ладонь. Ну, это пока.
Страшные дяденьки с огнестрельным оружием подходят все ближе. У них такие злые глаза. Недобрые. Ах, плохие, плохие дяди.
- Извините. Сэр, извините. Он... не совсем в себе. Извините нас, сэр.
И кто бы Вы думали это сказал? Ясно, не Крейг. Крейг в это время сидел рядом и был слишком занят затыканием рта Твика. Да, и ограничением его движений тоже. Говоря проще - прижимал его к полу и зажимал рот. Да-да, одновременно.
А сказал это сейчас Пип. Маленький вежливый англичанишко может быть иногда полезен. Ну, относительно полезен.
Пип тоже испуган. Его тоже трясет, но, разумеется, меньше, чем Твика. Да ему вообще во всех отношениях далеко до Твика. Впрочем, не все с этим согласятся. Впрочем, это не во всем отвечает истине. Может быть, совсем не отвечает.
Твик потихоньку успокаивается. Дышит почти размеренно. И Крейг решается отпустить его, продолжая, однако, слегка придерживать за руки.
Но Твик поднимает голову, ему это необходимо, чтобы взглянуть на Крейга. И в глазах его столько тоски. Безнадежного, мертвого страха. Как Вы думаете, способен ли этот взгляд разжалобить холодные камни, растопить ледяное сердце? Ну, вообще-то нет, но это не важно. А важно то, что на Крейга этот взгляд действует довольно эффективно. Конечно, все имеет свои пределы. Но этого взгляда вполне достаточно, чтобы Крейг не отшатнулся, не стал отбиваться. Когда Твик его обнимает.
Просто кидается ему на шею. Без лишних затей и прелюдий. Ну да и разве Вы можете себе представить Твика, восклицающего что-то наподобие: "утешь же меня"? Вот и я нет.
Да и не к чему это.
Можно было бы сейчас сказать «Крейг в изумлении широко распахнул глаза» - и это было бы правдой, но я лучше расскажу Вам, что там произошло с глазками Твика. О, Вы только посмотрите. Они зажмурены, крепко-накрепко. Носик Твика утыкается в плечо Крейга. Да, кстати, рукав футболки Крейга уже начинает намокать.
Все так беспомощно-истерично, мокро и мерзко со стороны. Слезы Твика, его сопли и, вероятно, слюни. Его смятое покрасневшее лицо – как же здорово, что его сейчас не видно. Неуверенные руки Крейга, едва ощутимо гладящие спину Твика. Его растерянный вид. Растерянный по шкале Крейга, конечно.
На это противно смотреть.
Это Вам так кажется, это Вы так видите. Но знаете, что я Вам скажу, все это – и сопли, и слюни, и слезы, и подрагивающее тельце Твика, и его редкие надрывные вздохи – все это греет Крейга. И будет греть его даже когда тот отодвинется и слезы на рукаве футболки остынут. Это будет греть его даже если эти ненормальные, неправильные террористы, не выдвигающие требований, пристрелят их, взорвут их вместе со школой или перережут по одному. Труп Крейга остынет, но то, что зовется душой – и если она есть, разумеется, да даже если ее и нет – ей будет тепло.
Теперь ей будет тепло.